Классовый акт

Издание: "Англия", 1995

Пол Маккартни несомненно является любимым сыном Ливерпуля. Так что когда музыканты Королевского ливерпульского филармонического оркестра стали думать о том, как им отметить 150-летие коллектива, их мысли обратились к бывшему Битлу. В результате двухлетней интенсивной совместной работы Маккартни и композитора Карла Девиса появилось крупномасштабное произведение для оркестра и хора, премьера которого состоялась недавно в величественном здании ливерпульского англиканского собора, где Маккартни пел мальчиком в хоре. Рассел Миллер в течение трех дней присутствовал на репетициях и разговаривал с самим автором.

Ливерпуль. Филармонический зал промозглым холодным утром в один из понедельников в марте. Музыканты Королевского ливерпульского филармонического оркестра собираются на первую репетицию нового произведения. Пространство заполняется довольно резкими диссонирующими звуками: оркестр настраивается. Прежде чем взмахнуть палочкой, дирижер Карл Девис на какой-то момент устремляет свой взгляд вверх на человека, одиноко сидящего в хоровой галерее, и улыбается, словно хочет подбодрить его. Этот человек — Пол Маккартни.

Маккартни заметно волнуется, и не без причины: произведение, которое сейчас репетируют — это «Ливерпульская Оратории Пола Маккартни». Однако у него весьма неясное представление о том, как она будет звучать. Девиc, который помогал ему и работе, может читать загогулины и таинственные знаки в партитуре. В голове у него звучит каждый нюанс, каждые аллегро, адажио, анданте и арпеджио. Для Маккартни, однако, все эти закорючки и знаки мало что представляют, поскольку он привык сочинять песни на гитаре или за фортепиано, а потом запоминать их. Безусловно, запомнить полуторачасовое произведение из восьми частей для большого симфонического оркестра, четырех солистов и двух хоров — задача несколько более сложная. Но больше всего Маккартни нервничает по поводу того, что его имя будет стоять на титульном листе партитуры бескомпромиссно классического музыкального произведения. Между прочим вначале, когда он только начал работать над новым произведением, он понятия не имел, что это была оратория. «Однажды в самолете я взял в руки журнал и, читая одну из статей, лишь тогда понял, что оратория — это произведение религиозного характера для солистов, хора и оркестра, но без костюмов и постановочного элемента, и что это как раз то, что я сочиняю».

За зарождением этого плана стоит целая цепь совпадений. Линда Маккартни участвовала в кампании по защите прав животных вместе с женой Карла Девиcа, актрисой Джин Боут. Чета Девиc получила приглашение провести день с Полом и Линдой Маккартни у них в доме в графстве Сассекс в юго-восточной Англии.

Девиc сказал Маккартни, что ливерпульский оркестр подал ему идею, что было бы неплохо, если бы оба музыканта договорились о сотрудничестве над произведением, чтобы отметить годовщину оркестра. Для такого события было бы уместным написать реквием или мессу. Маккартни был вежлив, однако сказал, что его такие вещи не интересуют. Однако позднее в тот же день он начал вспоминать свое ливерпульское детство, о том, что он родился в воину. В сознании всплывали воспоминания о семье, родственниках, школе, о том, как он загибал уроки, чтобы загорать на могильных плитах на кладбище при соборе, который был неподалеку. Девиc стал делать наброски идеи для разных частей и у Маккартни появился интерес. В течение следующих нескольких недель Девиc разработал план произведения, которое в общих чертах основывалось на жизни Пола Маккартни. Музыканты то и дело обменивались различными идеями, и план всевремя менялся. По мнению Маккартни было бы ужасно скучно вот уже в который раз рассказывать историю Битлз. Поэтому вместо славы в основу произведения положена семейная жизнь, работа, домашние неурядицы и радости. Затем Девиc с Маккартни сели имеете за фортепиано и вместе разработали партитуру. Оркестр делает перерыв на обед, а Маккартни говорит, что остался вполне доволен.  "Но должен сказать, что ужасно страшно.  Я вложил в эту работу всё,что я знаю, в надежде на хороший результат. Фактически я сдерживаю все свои эмоции до тех пор, пока все не закончится». В последний раз он был в Филармоническом зале в день традиционного школьного сбора, когда какая-либо знаменитость произносила речь. Все мальчики сидели в партере, а гордые родители не оставляли ни одного свободного места на балконе. По словам Маккартни, его отец с матерью, бывало сидели вон там наверху, в дальнем углу. Было бы замечательно, если бы они и ейчас сидели там, чтобы услышать ораторию. Хотя отцу скорей всего она не понравилась бы. Он был любителем джаза, и когда но радио играли классическую музыку, он неизменно говорил: «Выключи-ка эту дрянь». Родителей Маккартни уже нет в живых, но в Ливерпуле у него много родственников, и верный отряд их со специальными пропусками для «особо важных персон» уже появился на репетиции, хотя в первый день исполняли лишь непонятные незаконченные отрывки.

В задних рядах партера с открытой партитурой одиноко сидит знаменитая певица Кири Те Канава, которая будет исполнять сопрановую партию. Сегодня вместо нее репетирует другая певица, так как голос Те Канава должен отдыхать. Тем не менее, она пожелала прийти на репетицию, чтобы познакомиться с музыкой, которая, по ее словам, замечательная. «Я уверена, что есть критики, которые уже точат перья, поскольку Пол Маккартни посмел написать классическое произведение, но я с радостью участвую в исполнении этой прекрасной оратории». Энтузиазм Кири Те Канава разделяет и ее партнер по исполнению, лирический тенор Джерри Хадли. «Когда я встретился с Полом первый раз, часть меня говорила, ты профессиональный музыкант, не новичок, это лишь очередной ангажемент. А другая часть твердила: «ДА ВЕДЬ ЭТО ЖЕ ПОЛ МАККАРТНИ!»

Вскоре после пяти часов оркестр заканчивает работу, однако для Девиcа и Маккартни это всего лишь небольшой перерыв. На половину седьмого назначена хоровая репетиция с филармоническим хором и группой мальчиков хора ливерпульского англиканского собора. В комнате наверху для супругов Маккартни, их гостей и неизбежной свиты людей, дело которых все устраивать и следить, чтобы все шло гладко, накрыт вегетарианский ужин. Большую часть перерыва Маккартни проводит в разговорах с родственниками. Хоровая репетиция проходит хорошо, и в 10 часов Пол и Линда, которая присутствовала на репетиции весь день, наконец могут уйти, но не раньше, чем они дадут свои автографы мальчикам из хора. Затем они садятся в машину, чтобы доехать до дома, который Пол купил для своего отца, а после его смерти оставил за собой, чтобы останавливаться в нём во время своих визитов в Ливерпуль.

На следующий день репетируют в самом здании собора, под устремившимися ввысь построенными из песчаника готическими сводами, которые, как говорят, создают 10-секундную реверберацию звука. Маккартни появляется в черных спортивных штанах, тёмно-зелёной куртке-безрукавке и ужасном твидовом пальто, которое он всегда носит. Пол с гордостью хвастается, что купил его в дешевом магазине в Нью-Йорке за 10 долларов. С ним, как всегда, Линда и, на сей раз, вереница жизнерадостных детей. Их четверо. Мэри с двумя сестрами идет и садится вместе с родственниками Маккартни, которые уже прибыли. В руках у Джеймса - ему 13 лет, и он самый молодой - баскетбольный мяч, с которым он редко когда расстается. Нет сомнения в том, что между родственниками Маккартни существуют близкие дружные отношения, как не вызывают сомнения и искренние близость и тепло между Линдой и Полом. Их отношения выдержали множество нападок, особенно вначале, когда поклонникам Пола не нравилось, что Линда присутствует в его группе на том основании — весьма убедительном — что она не умеет ни петь, ни играть на каком-либо инструменте. «Я знала, что пою фальшиво. — говорит Линда, — но мне это нравилось, а кроме того, таким образом мы могли быть вместе». Пол совершенно не терпит критики в адрес Линды. «Мы оба переживали, когда вначале люди говорили: «И почему этот парень с его огромной репутацией играет вместе с этой глупой девчонкой? Зачем она вместе с ним на сцене?». Мик Джеггер однажды сказал мне: «Я бы никогда не вытащил свою старушку на сцену». Замечательно, подумал я, скачи со своими надутыми губами в свое удовольствие, а я буду брать свою старушку с собой на сцену, и мне наплевать, что будут говорить».

По словам Пола, его ливерпульское воспитание и сильное чувство родства в семье помогли ему не свихнуться, дали ему возможность удачно жениться и создать собственную семью. Маккартни живут в относительно скромном доме с пятью спальнями в графстве Сассекс. У них нет прислуги или других атрибутов огромного богатства. Дети ходят в государственные школы, а родители участвуют в общественной жизни своей округи. Недавно, например, они протестовали против закрытия местной больницы. «Мне-то лично что беспокоится! Если бы захотел, то я мог бы построить себе свою собственную больницу. Но меня волнуют люди, которым эта больница действительно нужна. Почему их жизнью дозволено манипулировать какому-то безымянному бюрократу, сидящему у себя в кабинете? Вот это по-настоящему меня задевает. Я не вижу никакой причины вдруг становиться членом среднего или высшего класса, потому что у меня есть деньги. Мне говорят: "Ты больше не принадлежишь к классу трудящихся". А я говорю, что принадлежу - я чертовски много работаю».

С собором у Маккартни связано множество воспоминаний.   Когда ему было 11 лет, он прослушивался, чтобы петь в хоре. Однако его не приняли, поскольку он не умел читать ноты. А сегодня музыка несостоявшегося мальчика-хориста заполняет огромное здание собора и  эхом раздаётся в верхних галереях в галереях в трансепте.

Репетиция быстро заканчиваося в 9.30, но уже начало одиннадцатого, когда закончены все разговоры, розданы все автографы, и чета Маккартни уходит. Лишь после этого расходится и их свита: по неписанному закону никто не уходит, пока не уйдет сам Маккартни. Несмотря на несомненную приветливость Маккартни, несмотря на все признаки того, что он остался неиспорченным обыкновенным парнем, его слава и богатство безусловно являются барьером, поскольку он окружен людьми, которым платят за то, чтобы они предугадывали все его желания. Чтобы ему не потребовалось, это тотчас должно быть у него. Если Маккартни затрудняется с ответом на вопрос, рядом должен быть кто-то, кто бы смог ответить на него. Есть люди, которые считают, что обаятельные манеры Маккартни лишь игра, а за этим фасадом скрывается безжалостный, вспыльчивый и требовательный человек. Линда откровенно признает, что ее супруг может быть «определенно ужасным», но добавляет, что причина этому — его стремление к совершенству: «Не верно считать, что его открытость и дружелюбие неискренни. Он действительно любит людей».

Среда. В соборе весь день идут репетиции. Вечером будет прогон всего произведения. Маккартни с нетерпением ждет момента, когда оратория прозвучит от начала до конца. «Я достиг той стадии, когда мне действительно приходится сдерживать свое волнение. Два года мы упорно работали, и мне чертовски нравится, как звучит результат. Однако мне надо морально подготовиться к тому, что обязательно найдутся критики, которые разнесут ораторию в пух и прах. Это обязательно случится. Как-то обойти это не удастся», — говорит Пол. К шести часам вечера собралось множество родственников Маккартни. Тётя Джоун, которая приходила на репетиции каждый день, выражает общее мнение, говоря, что ее единственное сожаление том, что родителей Пола в живых, чтобы увидеть этот момент. "Я думаю, что он прекрасно сочинил", - говорит она. Кто бы мог подумать, что подобное произойдёт. Я никак не могу поверить в это. Пол Маккартни всех приветствует либо объятием и поцелуем, либо хлопком по спине. Его любовь к родственникам искренна. Позднее он говорит: "Возможно, что они мало что из себя представляют, ведь они просто обыкновенные люди. Но клянусь Богом, в них что-то есть — здравый смысл в самом верном смысле этого слова. Я встречал многих: премьер-министров, государственных деятелей и мэров большинства американских городов. Однако я никогда не встречал таких интересных, удивительных и мудрых людей, как мои ливерпульские родственники".

Прогон, как и следовало ожидать, прошел очень успешно. Маккартни благодарит всех музыкантов и певцов за большую работу, дает автографы, фотографируется с соборным хором. Затем с Линдой и детьми выходит через заднюю дверь и отправляется в аэропорт, где их ждет личный самолет, чтобы доставить их домой в Сассекс.

"Людям нужна семейная жизнь... ров вокруг замка, поднимите подъемный мост...» (слова из последней части «Ливерпульской Оратории Пола Маккартни»).