На правах рекламы:

• alfacem.ru — смеси различных марок от производителя (alfacem.ru)

• mercedes-benz e500 vip class для gta san andreas (zart.ru)

• Ано дпо форвард — ано дпо форвард (forward-center.ru)

Сайт оптимизирован под броузеры MSIE 5.5 и выше. Лучше смотрится при разрешении экрана 1024х768.

Когда мне будет 64: Пол Маккартни тогда и сейчас

The New Yorker, 4 июня 2007

Музыкальный издательский бизнес Пола Маккартни занимает три этажа в элегантном здании восемнадцатого века на лондонской площади Сохо. Его офис на третьем этаже, и туда можно попасть на маленьком лифте из лобби или по узкой лестнице, чьи стены облицованы помещёнными в рамку фотографиями Маккартни и других звёзд 60-х годов, включая чёрно-белый снимок молодого Брайана Джонса, сделанный первой женой Маккартни, Линдой, умершей в 1998 году. Офис, окна которого выходят на площадь, обставлен письменным столом с убирающейся крышкой, старомодным музыкальном автоматом, двумя большими картинами де Кунинга и ковром, стилизованным музыкальными нотами в духе Сэмми Кана – тем не менее характерная черта подлинного Маккартни. Хотя он стал автором идеи альбома "Sgt. Pepper's Lonely Hearts Club Band", первой концептуальной рок-пластинки, он никогда не делал секрета из своих увлечений Tin Pan Alley ("улица дребезжащих жестянок" (на которой расположены музыкальные издательства и магазины; в Нью-Йорке - на 28 улице, в Лондоне - на Денмарк стрит) – прим. перев.). Несмотря на статус здравствующего участника самого успешного авторского партнёрства двадцатого столетия, он является музыкальным импресарио, компания которого, M.P.L. Communications, владеет правами на более чем три тысячи песен и бродвейских шоу, включая каталог Бадди Холи и мюзиклы "Annie", "Guys and Dolls" и "Grease" – все части империи шоу-бизнеса, которая, наряду с процентами, которые он получает с каждой проданной пластинки Beatles, сделала его одним из самых богатых людей в Англии.

В то время, как бухгалтеры этажом выше и этажом ниже управляют его музыкальной собственностью, Маккартни следит за разнообразными творческими проектами. Когда я приходил к нему в мае, они включали DVD-компиляцию его клипов, в том числе некоторые песни группы Wings; видеозапись на DVD исполнения его оратории "Ecce Cor Meum", пышной хоровой работы; и его новый поп-альбом "Memory Almost Full", сюиту из глубоко личных песен, которая отражает, часто неприкрыто, осознание Маккартни старения и утрат по мере того, как он приближается к своему шестьдесят пятому дню рождения 18 июня. (Это веха, которую, как он признаёт, ему трудно созерцать. "Размышления об этом как-то пугают", - сказал он мне. - "Это как 'Нет, это не могу быть я.' ")

Маккартни сидел на небольшом диване дальнем углу своего офиса, вглядываясь в ноутбук, находившийся на кофейном столике перед ним. Он был одет серую футболку с длинными рукавами, рыжеватые брюки с рисунком в клетку Glen, и некожаные чёрные кеды. Расположившиеся в креслах вокруг него были его проектный менеджер Пэдди Спинкс, женщина-ассистент и пять молодых работников веб-дизайнерской компании, помогающей раскручивать "Memory Almost Full", который будет выпущен на следующей неделе. В прошлом году Маккартни решил не продлевать свой контракт с EMI Records, которая была его лейблом с 1962 года, когда Beatles стали сотрудничать с Джорджем Мартином. Новый альбом Маккартни будет дебютным релизом для Hear Music, звукозаписывающего лейбла, одним из основателей которого является Starbucks, и он будет продаваться в сети кофейных магазинов компании наряду с обычными музыкальными магазинами, а также через iTunes, которая в течение уже многих лет ведёт тяжбу с Apple Corps., мультимедийной компанией, основанной Beatles в 1968 году, за право использовать название Apple.

Маккартни, который заявил, что "устал" от постоянной медлительности и "скучных" рекламных кампаний консервативных лейблов, решил попробовать этот новый метод продажи его музыки как "способ быть также взволнованным релизом пластинки, как и в старые времена с Beatles". Однако, похоже, ему трудно подстроиться к некоторым аспектам революции цифрового скачивания. После просмотра хранителя экрана, представляющего собой сэмпл из фотографий его, развалившегося на чёрном кресле (фотографии будут доступны для скачивания на его вэб-сайте), он и его вэб-команда начали обсуждать возможность раскрутки "Nod Your Head", потрясающей роковой композиции с альбома "Memory Almost Full."

"Почему бы не предоставить для бесплатного скачивания трек целиком и дать возможность людям самим делать на него свои собственные видео?" Ник, один из членов вэб-команды, предложил: "Они будут выкладывать их на YouTube".

Маккартни взглянул на Спинкса, который сидел вне круга. Ник, предвосхищая возражение, объяснил Маккартни, что в интернете вам приходится уступать какую-то часть контроля поклонникам и смотреть, что из этого получается. "В этом сущность вирусного маркетинга", - сказал он.

"Нет, нет", - заявил Маккартни, стремящийся продемонстрировать желание идти в ногу с новыми методами. "Я не против сделать бесплатным весь трек целиком". Но в его голосе звучала некоторая неопределённость. Он вновь посмотрел на Спинкса.

"Дайте мне подумать об этом", - сказал Спинкс.

Маккартни обратился к видео, которое команда планировала выложить на его сайте: подрагивающая видеосъёмка нью-йоркской студии, где он записывал "Memory Almost Full". Когда они уселись теснее вокруг ноутбука, чтобы посмотреть клип, Маккартни спросил: "А может, стоит дать людям знать, что я снял это?"

"Можно, но…", -  начал один из молодых людей.

"Потому что если бы Дилан заснял это", - решительно продолжал Маккартни, - "я бы хотел об этом знать".

Вэб-команда начала дискутировать о возможностях идентификации авторства Маккартни. Один предложил наложить слово "PaulCam" поверх видео. Маккартни сказал, что ему нравится эта идея. Встреча начала дрейфовать, и Маккартни посмотрел на часы. Члены вэб-команды поспешно поднялись, and McCartney, рассыпая любезности, проводил их вместе со своим ассистентом и Спинксом до двери. Затем, надев пиджак, который сочетался с его брюками, он направился на ланч в ближайший ресторан.

Волосы Маккартни, которые, по его же признанию, он красит, по-прежнему переходили в чёлку на его лбу, но на его лице появились глубокие линии, и доселе наивный взгляд, который однажды заставлял визжать девушек-подростков, приобрёл слезливость. Хотя в поразительной степени его тело сохраняет молодую энергию, а его походка, когда он достиг тротуара, вызвала в памяти двадцатитрёхлетнего юношу, бежавшего вприпрыжку по траве стадиона Shea Stadium в 1965 году, и двадцатисемилетнего молодого человека, шагавшего босиком по зебре на обложке "Abbey Road".

Маккартни не сделал и трёх шагов по тротуару, когда дородный молодой человек с причёской на военный манер неожиданно появился на его пути и что-то ему протянул: компакт-диск Beatles "1" вместе с чёрным маркером. Маккартни посмотрел на них и открыл коробку диска.

"Подпишите для Ллойда", - сказал парень.

Маккартни подписал CD и вернул его. "Держи, приятель", - сказал он. Затем, сунув руки в карманы, он продолжил свой путь.

Скорость и стремительность, с которыми поклонник обратился к Маккартни были раздражающими, и я отметил, что этот человек мог бы быть ещё одним Марком Дэвидом Чепменом.

"Да, или это мог бы быть Иисус, пришедший дать своё благословение", -  сказал Маккартни. Он добавил: "Если тебе хана, то это хана".

Маккартни недавно пережил серию трагедий, начавшихся смертью от рака груди Линды,  на которой он был женат на протяжении двадцати девяти лет. Джордж Харрисон умер от рака в 2001 году, а в прошлом году Маккартни разошёлся со своей второй женой Хизер Миллз после четырёх лет брака. Расставание и неминуемый развод спровоцировали отвратительные истории в таблоидах; некоторые из них цитировали судебные бумаги, в которых Миллз обвинила Маккартни в пьянстве и приписала ему то, что он толкнул её в ванну во время ссоры и порезал её руку разбитым бокалом. В ту неделю, когда я прибыл в Лондон, газеты были наполнены показаниями бывшего телохранителя, который утверждал, что Маккартни страдал от депрессий. Маккартни сказал мне, что он пытается игнорировать подобные истории, однако утверждения телохранителя не остались им незамеченными. "Это произошло в магазине, где я покупал другую газету", - сказал он. - "Поэтому ты читаешь это, а это сущая ложь, а затем тебе приходится принимать решение опровергнуть ли это и сказать: 'Это неправда'. Но подобных историй слишком много. И мне просто придётся проводить свою жизнь не за ланчем, не за игрой на гитаре, не записывая пластинки, а только отвечая на лживые заявления". По этой причине, сказал он, он принял решение не комментировать бракоразводный процесс.

Нем не менее, во взгляде Маккартни и его молчаливом поведении присутствует безошибочная печаль, и даже исполняемые в быстром темпе рок-композиции на "Memory Almost Full" имеют оттенок меланхолии. Предпоследний трек с альбома, "The End of the End", представляет собой чувственную балладу, в которой он представляет свою смерть и надеется, что она вызовет не горе среди его близких, а в рассказывании забавных историй на его поминках.

В Signor Zilli, маленьком дорогом итальянском ресторане, Маккартни удостоился приветствия осклабившегося метрдотеля, произнесшего с забавным итальянским акцентом: "О, мистер-a Пол-a! Вы пришли! Вы превосходно выглядите!" "Всё благодаря лекарствам", - съязвил Маккартни, сконфуженно взглянув на остальных обедающих. Его проводили до столика в передней части зала; в течение последующих нескольких минут официант появился с баклажанной закуской, блюдом из макарон (в семидесятых годах он стал вегетарианцем) и бокалом красного вина. Во время еды Маккартни говорил о своей жизни в бытность битлом и отношениях с Джоном Ленноном. Он вспоминал, как Леннон поморщился, когда Маккартни впервые исполнил для него первые строчки "I Saw Her Standing There", которые в оригинале звучали, как "She was just seventeen / She'd never been a beauty queen". Он упомянул, что "If I Fell" была, возможно, его любимой песней Леннона, и он выразил удивление, что Beatles вообще обрели право на существование. "Какова вероятность того, что эти четыре парня смогли бы найти друг друга?" – спросил он.

Шеф-повар, который появился из кухни, подошёл к столику. Он попросил Маккартни расписаться на его куртке. Маккартни храбро подписал его униформу, затем сообщил, что ему нужно вернуться в офис. На обратном пути в Soho Square Маккартни свернул в аллею, где на стене магазина, примерно в десяти футах над землёй находилось загадочное граффити, сделанное из крошечной мозаики,  изображающее телевидение, а также примитивный рисунок головы. Маккартни недавно видел, как люди фотографировали эти рисунки, и это подвигло его на идею создания своей собственной партизанской кампании граффити в окрестностях, для раскрутки его нового альбома. Он вытащил мобильный телефон и сфотографировал стену. Человек, толкавший ручную тележку, продемонстрировал замедленную реакцию и остановился, уставившись.

"Привет", - сказал Маккартни в нейтральном тоне.

"Значит, ты хочешь, чтобы я врезался в тебя на улице?" – спросил мужчина с произношением кокни.

Маккартни мгновенно смягчился. "Ага", - сказал он, смеясь. - "Я просто отругаю тебя". Появился молодой человек в тонированных очках и грубо указал Маккартни на свой мобильный телефон. Мужчина с тележкой приблизился на шаг. Маккартни понял, что он загнан в угол. "Хм… да", - произнёс он. Человек в тонированных очках направил фотокамеру своего сотового телефона на Маккартни, и, переместившись головой в кадр, сделал фотографию. Затем, не произнеся ни слова, он ушёл. Очевидно, Маккартни был раздражён. "Ну что ж, я обычно не делаю этого", - сказал он, спеша по улице. Мужчина с тележкой настиг его и попросил автограф. Маккартни, извиняясь, сказал, что ему негде расписываться. Мужчина похвалил его альбом "Pipes of Peace" 1983 года. Маккартни поблагодарил его и пошёл ещё быстрее, чем обычно.

"Это была моя вина", - сказал он. – "Я остановился".

На следующий день ассистент Маккартни Джон Хэммел, проработавший с ним тридцать два года, вёз его в Сассекс, находящийся в двух часах северо-западнее Лондона. Маккартни влыдеет в Сассеске домом, рядом с которым построил звукозаписывающую студию. У него была назначена в студии встреча с Карлосом Бонеллом, классическим гитаристом, который помогал ему с некоторыми техническими аспектами гитарного концерта. Боннел прибыл на несколько минут раньше Маккартни и дожидался его в маленькой кухне, примыкающей к аппаратной. "Другие поп-музыканты, которые пытаются писать классическую музыку, часто просто склеивают вместе короткие двух-, трёхминутные фрагменты мелодии для создания девятиминутной части", - сказал Бонелл. - "Пол создаёт тему и знает, как её развить; он совершённо чётко понимает классическую композицию. Что просто невероятно по своей сути, так как он не умеет чиать или записывать музыку". Бонелл объяснил, что его задача в студии сводится к записыванию на бумаге фрагментов, которые Маккартни сочиняет на гитаре и компьютере. Его первая сессия с Маккартни в начале мая прошлого года произошла накануне дня, когда британские газеты распространили новость о расставании Маккартни с Миллз. Бонелл не слышал об этом. "Я прибыл туда, и перед тем как мне встретиться с Полом, его ассистент попросил меня 'быть тактичным'," – сказал он. - "Я подумал: тактичным? Ну что ж, он же битл, в конце концов. Затем я встретился с ним, и он мне сразу же всё об этом рассказал. Затем он вернулся к работе". Способность Маккартни фокусироваться на работе поразила Бонелла. "Вы будете на середине отрывка, когда зазвонит телефон, и это может быть адвокат Пола", - сказал он. - "Он подойдёт и поговорит с ним. Затем, бац, и он возвращается прямо к тому самому музыкальному фрагменту". Кит Смит, звукозаписывающий инженер Маккартни, стоявший неподалёку, сказал, что Маккартни приходил в студию почти каждый день на протяжении нескольких месяцев после разрыва. "Он работал довольно усердно", - рассказал Смит.

Маккартни появился на кухне после часа дня, одетый в синюю футболку и коричневые вельветовые брюки. Он пребывал в весёлом настроении. Накануне вечером он посетил церемонию Classical B.R.I.T. Awards в Лондоне, где он победил в категории лучший альбом за "Ecce Cor Meum" ("Behold My Heart"), который он начал писать в 1998 году приблизительно в то время, когда Линда умирала от рака, и который он закончил после её смерти. Я спросил его, ходил ли он куда-нибудь праздновать после церемонии. "Вообще-то, нет", - ответил он. – Хорошо выспался, поскольку знал, что сегодня мне предстоит работа".

Он прихлебнул немного чаю, затем вошёл в аппаратную, обитую батиком, и в которой находился двадцатифутовый в длину шестиканальный микшер. Бонелл сидел со стопкой бумаги на коленях; Смит находился у микшерской панели. Маккартни взирал на них из красного вращающегося стула, и Хаммел принёс ему кусочек тоста из цельного зерна, покрытого плавленым сыром. Пока он ел, он беседовал со Смитом о церемонии награждения, которую они оба посетили. Смит упомянул двух победительниц женского пола, которые, по его словам, затем искали Маккартни. "Ты разыгрываешь меня!" – сказал Маккартни. "Эх", - добавил он в наигранно трагическом тоне, - "они слишком молоды".

Смит запустил на своём компьютере звуковой файл: отрывок концерта, который Бонелл записал год назад. С тех пор никто из присутствующих в комнате его не слышал. "С прошлого мая", - сказал Смит. - "Трудное время".

"Да, не самый чудесный месяц", - пробормотал Маккартни. Он откинулся и положил свои ноги на край микшерской панели.

Смит кликнул мышкой, и музыка полилась из динамиков, установленных над консолью – протяжное крещено в исполнении струнных и медных инструментов перекрывалось отчётливым рисунком классической гитары, исполняющей мелодию в испанском стиле. Маккартни использовал синтезатор для создания оркестровых звуков; затем он планировал использовать настоящие инструменты, чтобы заменить ими те, что были сгенерированы компьютером. "Это придаёт очень нежный тромбон", - сказал он, когда мягкий, округлый звук присоединился к миксу. "Французский рожок, плавный. Очень тихо".

Когда отрывок закончился, в студию вошёл ассистент, держащий диск с записью Маккартни, выступающего у Джулза Холланда, британского клавишника и телеведущего, и маленькой группы на недавнем выступлении по радио. Маккартни указал ассистенту вставить диск в проигрыватель. Комната наполнилась звучанием "Dance Tonight", открывающим треком на альбоме "Memory Almost Full". Маккартни играет на мандолине и поёт по видимости жизнерадостный текст ("Everybody gonna dance tonight / Everything gonna feel all right"), но его голос, некогда необыкновенно спокойный, превратился в скрежет, и минорные аккорды песни придают ей унылую атмосферу. Маккартни слушал, кивая головой под музыку. Когда песня закончилась, Бонелл указал, что мандолина Маккартни слегка фальшивит.

"Да, я знаю", - ответил Маккартни. - "но мне это понравилось. Beatles всегда называли это 'ярмарочным звучанием' – манеру звучания музыки во время живого исполнения. Мы использовали этот приём на некоторых наших ранних пластинках".

Когда Смит включил новую часть гитарного концерта, Маккартни продолжил предаваться воспоминаниям. "Я помню, когда Beatles впервые начали использовать оркестровые аранжировки", - сказал он. - "Джордж Мартин нанимал классических музыкантов, чтобы те приходили в студию E.M.I. В ранний период было много ухмылок от классических музыкантов. Когда мы записывали 'Hey Jude,' мы попросили их добавить хлопки в ладоши к подпевке в конце. Один из них отказался. Он сказал: 'Я не был обучен хлопать'." Бонелл и Смит засмеялись.

Бонелл начал записывать нотами гитарный отрывок, пока Маккартни рассказывал о своих периодических попытках научиться читать музыку: сначала, будучи мальчиком, затем он в течение непродолжительного периода брал уроки игры на фортепиано, и ему это наскучило; и позднее, будучи битлом, с тем же результатом. "Сейчас я даже не хочу учиться", - сказал он. - "По мне, ноты не отображают то, что я слышу". Он сказал, что Леннон также не мог ни читать, ни записывать музыку. "Однажды кто-то рассказал нам, что египетские фараоны не могли ни читать, ни писать – у них были писцы, которые записывали их мысли. Поэтому Джон и я обычно говорили: "Мы как фараоны!"

Обсудив аранжировку для очаровательной мелодичной части "Romance", Маккартни и Бонелл отправились в прилегающую комнату с полами из твёрдой древесины, в которой находились концертный рояль, виброфон, гитары и другие инструменты. Они сели рядом на стулья, лицом к окну, через которое они могли видеть Смита в аппаратной. Оба мужчины взяли гитары и приготовились к работе над одним из отрывков, который Маккартни хотел улучшить. Но сначала он сыграл первые несколько тактов буре Баха. Он сказал, что он и Джордж Харрисон обычно играли его вместе как "праздничный отрывок" в начале шестидесятых. Он продемонстрировал, как один из аккордов стал вступительными нотами к песне "Blackbird". Он сыграл обрывок песни, затем резко остановился. "Ладно, вернёмся к работе!" – сказал он.  - "Это достаточно забавно. Оно заканчивается в слезах".

Он попросил Смита проиграть через студийные динамики гитарный отрывок начала части под названием "Farmboy" – нарастающую фразу из пяти нот, которую Маккартни записал некоторое время назад. Смит проиграл этот кусок. "Хорошо, останови здесь", - сказал Маккартни. Он повернулся к Бонеллу и объяснил, что он хотел добавить в этот ритмико-мелодический элемент "больше нот".

Бонелл исполнил музыкальную фразу, добавляя больше нот.

Маккартни бормотал. "Я пытаюсь добавить вдвое больше нот в сюда", - сказал он. "Поэтому вместо - " – он сыграл арпеджио - "должно быть…" Он пытался сыграть звучание, которое слышал в голове, но ошибался.

Пальцы Бонелла летали по ладам.

"Да," – произнёс Маккартни, по-прежнему не слыша желаемое. "Хм, здесь есть беглая нота".

Бонелл сыграл более импровизированно.

"Да", - произнёс Маккартни неуверенно. Он попробовал пропеть фразу, но не смог воспроизвести её, как надо. "Нужно просто продублировать каждую ноту", - настаивал он.

Бонелл попробовал снова.

"Возможно, это то, что надо", - сказал Маккартни. Но он не выражал уверенность. Он предложил поработал над другим отрывком. Так они проработал на протяжении часа.

В половине пятого вечера Маккартни объявил, что сессия окончена. Была пятница, и Хэммел должен был отвезти Маккартни к дому Миллз в Брайтоне, чтобы он забрал Би, трёхлетнюю дочь пары. Маккартни, который является её совместным опекуном, никогда не позволяет своей работе занимать время, отведённое для Би. В прошлом феврале Стив Джобз пригласил его исполнить три песни во время представления публике нового iPhone фирмы Apple. Маккартни дал согласие, но затем отказался, когда узнал, что это событие совпадает с каникулами Би.

Отец Маккартни, был торговцем хлопка и джазовым трубачом в Ливерпуле, дававшим местные выступления со своей группой, Jim Mac's Jazz Band, в двадцатые годы. Мать Маккартни, Мэри, была акушеркой и основным кормильцем в семье. Семья часто переезжала в Ливерпуле с места на место, когда Маккартни был ребёнком, и всегда нуждалась в деньгах, но Маккартни запомнилось счастливое детство, в котором музыка играла значительную роль. Его отец играл джазовые стандарты на пианино и водил его на концерты духовых инструментов. В подростковом возрасте Маккартни начал слушать местные скиффл-группы, и влюбился в творчество Элвиса и Литтл Ричарда. Когда ему было четырнадцать, он обменял трубу, подарённую ему отцом, на гитару. В тот же году его матери диагностировали рак груди. Она перенесла хирургическую операцию и вскоре умерла. Примерно в этот период Маккартни написал свою первую песню, "I Lost My Little Girl", представлявшую собой любовную балладу. "Мне не казалось, что я сочиняю что-то, связанное с моей мамой", - сказал он. - "Но с другой стороны, такая вероятность была". Он пояснил: "Она умерла, когда мне было четырнадцать, поэтому ты с ужасом сталкиваешься с тем, что годы спустя не можешь воспроизвести её лицо. Это отвратительное чувство исчезновения".

Отец Маккартни, пытаясь вовремя уложить Пола и его младшего брата Майкла спать, провёл в их комнату радиоприёмники с наушниками. Каждую ночь Пол засыпал под звуки музыки и радиопьес, и он сказал, что всё это "внесло огромный вклад для его воображения". Он рассказал, что некоторые из акустических уловок на "Sgt. Pepper's Lonely Hearts Club Band" брали своё начало из его воспоминаний о прослушивании радио. Маккартни задумал открыть альбом звуками смеющейся толпы, когда вспомнил волнение при прослушивании смеха невидимой студийной аудитории на радиошоу. "Вы не знаете, что заставляет их смеяться. Может быть, у кого-то упали штаны? Что это было? Вот что мы пытались воссоздать. Добавление таких элементов, которые заставляют работать ваше воображение".

6 июлся 1957 года, когда Маккартни было пятнадцать лет, его приятель Айвэн Воан уговорил его посетить ярмарку при церкви Woolton Parish Church fête, чтобы посмотреть выступление скиффл-группы под руководством студента Quarry Bank High School. Внимание Маккартни было приковано к шестнадцатилетнему лидеру группы, Джону Леннону, который играл аккордами банджо на плохо настроенной гитаре и сочинял слова прямо по ходу песни. После выступления Маккартни присоединился к музыкантам за сценой, сел за фортепиано и начал демонстрировать свои таланты. Он сыграл песню Джерри Ли Льюиса, затем, одолжив гитару, сыграл композицию Эдди Кокрена "Twenty Flight Rock". Несколько дней спустя Маккартни узнал от их общего друга, что Леннон хочет, чтобы он присоединился к группе. Леннон впоследствии признался раннему биографу Beatles Хантеру Дэвису, что это решение далось ему нелегко. "До этого я был центрально фигурой", - сказал он. - "Теперь, думал я, если я возьму его, что может случиться?"

Маккартни научил Леннона настраивать гитару и брать правильные аккорды, а отыграв своё первое выступление в составе Quarry Men, признался, что написал несколько песен. Он сыграл для Леннона "I Lost My Little Girl", который ответил написанием собственной песни. Оба начали прогуливать школу, проводя время в доме Маккартни, и вместе сочиняли песен. "Если он писал что-то стоящее, я хотел написать ещё лучше", - сказал Маккартни. - "Если я сочинял что-то хорошее, он стремился меня превзойти. Вот так мы и работали". Затем он добавил: "Ни один из нас не мог ни читать, ни записывать музыку, так что всё было интуитивно. Это было самым волнующим во всём процессе. Вы слышите аккорд и 'Что это было? Что случилось?' 'Я не знаю'. 'Сыграй ещё раз!'"

В качестве честолюбивых сочинителей, которые также хотели исполнять свои произведения, у Леннона и Маккартни не было ролевых моделей; в то время большинство рок-музыкантов пели песни, написанные профессиональными авторами. Бадди Холли был исключением. "Мы любили его", - сказал Маккартни. - "Я помню, как услышал 'That'll Be the Day' и слова 'That'll be the day-hey-hey when I die'. " Он замолчал. "Умру? В поп-песне? Это было мрачно, приятель. Нам понравилось".Маккартни также восхищался более зрелыми авторами – Коулом Портером, Роджером и Хэммерштейном, Джорджем Гершвином, и был рад узнать, что Леннон разделял его энтузиазм. "Одна из любимых песен Джона называлась 'Little White Lies'", написанная Уолтером Доналздом 1930 году, и это всегда поражало меня, когда я познакомился с ним.  Я говорил: 'Ого, ух-ты'. Это было тем, что нас сближало". Они стремились объединять сложные структуры, придавать лирическую изощрённость и гибкие изменения гармонии звуков тех классических песен в собственное сочинение рок-н-ролла.

За первый год их дружбы Маккартни и Леннон написали сотню песен, две из которых, "Love Me Do" и "The One After 909," в результате появились в альбомах Beatles. Тем временем, Маккартни по-прежнему посещал грамматическую школу в Ливерпульском Институте. Во время ежедневных поездок в автобусе он сблизился со школьным приятелем почти на год младше его, который заходил в автобус на следующей после него остановке. Парень носил одежду в рок-н-ролльном стиле и причёску под Элвиса, которые привлекли интерес Маккартни. "Но будучи постарше, вы не начнёте разговор первым", - сказал он. Однажды парень сел рядом с Маккартни и представился. Его звали Джордж Харрисон, и он играл на гитаре. Маккартни и Харрисон собрались вместе поиграть, и в 1958 году по протекции Маккартни Леннон пригласил четырнадцатилетнего Харрисона присоединиться к группе.

Quarry Men превратились из школьного ансамбля, поющей импровизированный текст в хорошо отрепетированную группу с толковым лид-гитаристом, собственными песнями и профессиональными амбициями. Подобная трансформация была, главным образом, результатом драйва и концентрации Маккартни, несмотря на номинальное лидерство Леннона. Когда я отметил это Маккартни, он пожал плечами. "Я много чего могу сказать на это", - сказал он.

Летом 1958 года мать Леннона, Джулии, была сбита машиной, управлявшейся полицейским, и Леннон, как и Маккартни, оказался подростком без матери. "Это стало глубокой связью между нами", -  сказал мне Маккартни. Но они старались не слишком демонстрировать дружбу между ними. "Мы были мальчишками с Север и не любили говорить о своих чувствах. Мы не сидели рядышком, восхищаясь друг другом", - сказал Маккартни. - "Поэтому когда он что-то говорил, ты понимаешь, что он имел в виду. Я помню, как мы весь день катались на лыжах, а затем вернулись в номер отеля, и Джон и я делил одну комнату, а Джордж и Ринго - другую, и мы слушали плёнку с записью 'Here, There and Everywhere', которую написал я". Он замолчал. "С какого она альбома? С 'Revolver'? В общем, я помню, как Джон снимал лыжные ботинки и сказал: 'Это хорошая песня'. И я был очень рад. Это была настоящая похвала".

В 1960 году, поиграв на вторичных площадках Ливерпуля и совершив короткое турне по Шотландии, группа (теперь называвшаяся Beatles как подражание аккомпанирующей группе Бадди Холли, Crickets) была приглашена для нескольких выступлений в Гамбурге, Германия. С Питом Бестом за ударными и Стюартом Сатклиффом на басу они отыграли марафон из выступлений, по несколько часов каждое, поддерживая себя пивом и амфетаминами. На следующий год они вернулись в Гамбург, где начали зачёсывать вперёд по совету Астрид Киршер, немецкой студенткой искусств, которая была подругой Сатклиффа. В Ливерпуле Beatles стали главной достопримечательностью Cavern Club, где в конце 1961 года Брайен Эпстайн, управляющий местного магазина пластинок, увидел их выступление. Он стал их менеджером, и 6 июня 1962 года первый контракт на звукозапись с E.M.I. Четыре месяца спустя с Ринго Старром в качестве их нового ударника они выпустили свой первый сингл "Love Me Do". Он достиг семнадцатого места в британском хит-параде. В январе 1963 года они выпустили свой второй сингл "Please Please Me", который стал номером один, а в следующем феврале Beatles прибыли в Америку, чтобы выступить в программе "Ed Sullivan Show."

Маккартни принадлежит дом в Лондоне, расположенный на тихой улице в St. John's Wood неподалёку от звукозаписывающих студий E.M.I. на Abbey Road. (Он попеременно живёт то в Лондоне, то в Сассексе.) Он приобрёл этот дом в 1964 году и написал в нём многие самые известные песни Beatles как с Ленноном, так и самостоятельно. Дом, скромный, трёхэтажный особняк эпохи короля Эдварда VII, отгорожен от улицы десятифутовой кирпичной стеной и автоматическими воротами, которыми Маккартни управляет с помощью дистанционного пульта. Маккартни приехал домой в полдень во вторник, проведя выходные и понедельник с Би на побережье. Позднее в тот же день он встретился со своей старшей дочерью Мэри, которая планировала сделать его фотографии для раскрутки его нового альбома. (У Маккартни есть ещё двое детей от Линды: Стелла, дизайнер моды, и Джеймс – музыкант; кроме того, Пол является приёмным отцом для Хизер, дочери Линды от предыдущего брака, являющейся гончаром.)

Маккартни был одет в тёмно-серый костюм, узел его галстука был приспущен, а ворот рубашки расстегнут. Он открыл входную дверь и проводил меня в широкий холл, облицованный фотографиями в рамках, многие из которых Маккартни сделал сам, включая изображение дорожного рабочего в Индии, одетого в выглядящий психоделически костюм, забрызганный грязью. На столе в вазе стоял большой букет цветов, а в соседней кухне цветочный декоратор Маккартни подрезал стебли других цветков. (Букеты меняются каждую неделю.) Его экономка Мария находилась в оранжерее. Маккартни радостно их поприветствовал и повёл меня в большую гостиную в задней части дома. Безукоризненно чистая комната вмещала большой прямоугольный кофейный стол, диван, несколько кресел и книжный шкаф, а стены были украшены произведениями современного искусства: полотно Филипа Гастнона, ещё один де Кунинг и экспрессионистское масляное изображение бычка, сделанное самим Маккартни; он с гордостью указал на волнистую, выеденную от руки линию, которой он изобразил рога животного. Пара французских дверей в конце комнате вели в залитый солнцем сад. Широкая центральная дорожка вела в маленький геодезический дом, который Маккартни построил в шестидесятые для медитации.

В углу комнаты находилось хорошо отполированное фортепиано с желтоватыми клавишами из слоновой кости. "Это пианино моего отца", - сказал Маккартни. "Что удивительно, оно было куплено у отца Брайена Эпстайна, Гарри, когда никто из нас ещё ничего не слышал о семье Эпстайнов. Но у них был магазин в Ливерпуле, в котором продавались музыкальные инструменты. Он назывался North End Music Stores (NEMS). Мы, будучи Beatles, подписали контракт с NEMS enterprises. Мой отец купил это пианино, когда я был ещё маленьким". Маккартни склонился над клавиатурой и сыграл арпеджио. Пианино было тёплых, старомодных тонов. Он перешёл к салонному вступлению к "Lady Madonna". После пары тактов он остановился и успокоился. "В шестидесятых у меня здесь стоял Steinway, который теперь находится в моём доме загородом, кабинетный рояль, на котором я написал большинство песен Beatles", - сказал он. Он добавил, что в этой комнате он и Леннон работали над связкой к попурри для второй стороны "Abbey Road".

Маккартни подошёл к стойке из книжных полок, на которых стояли две маленькие рамки с детскими фото его и брата Майкла, стоящими рядом с их родителями. Он достал копию  "Путь паломника" в твёрдой обложке и открыл на форзаце. "Это подарок от тетушки Дил", -  сказал он. Книга была подписана "Полу" и датировалась 1953 годом. "Она мне совсем не понравилась", - сказал он, убирая её обратно на полку. - "Но мне нравилось, что тушка Дил подарила мне её. Пытаясь направить меня на стезю добродетели". Он повернулся и пошёл на кухню, подзывая свою экономку напевом вполголоса: "Мария, я только что познакомился с девушкой по имени Мария". Он попросил у неё чай с соевым молоком, и вскоре она появилась в гостиной, неся чайник и чашки на серебряном подносе. "Желаете, чтобы я налила?" - спросила она.

"Мы сами!" – сказал Маккартни.

Когда Маккартни было шестнадцать, он написал на отцовском фортепиано песню "When I'm Sixty-Four". "Это очень странно", - сказал он. - "Когда вы приближаетесь к этому возрасту, вы начинаете себя спрашивать 'Ну почему я написал песню "When I'm Sixty-Four"?' " В течение многих лет песня оставалась энергичным инструменталом без слов. "Было похоже на музыкальную пародию", - сказал он. - "Но затем спустя годы благодаря тому, что наше знакомство с Джоном было таким долгим и близким, он начал часто спрашивать меня: 'А что насчёт той мелодии, которую ты бывало играл на фортепиано? Ты должен её как-то использовать'. " Маккартни написал слова, когда ему было за двадцать, и записал песню для альбома "Sgt. Pepper". "Это было подходящее время для написания текста", - сказал он. - "Текст получился гораздо более осмысленным, чем если бы я написал его в шестнадцать лет, это точно. Небольшое лукавство всегда помогает. 'Stating point of view.' 'Fill in a form.' Это достаточно здорово. Довольно реальный текст. Я недавно слышал эту песню". Он засмеялся. "Определённо! Слышал её много раз в последнее время – интересно, почему?

"А ещё одной песней, о которой напомнил мне Джон, была 'Michelle'," – продолжал Маккартни, ссылаясь на балладу с альбома "Rubber Soul", которая содержала несколько строчек на французском. Мелодия песни датируется первыми совместными днями Beatles, когда Ленно посещал Ливерпульский Колледж искусства, и приглашал Маккартни и Харрисона на вечеринки со своими одноклассниками. "Как правило, мы ходили в чёрных водолазках и пытались выглядеть таинственней и взрослее", - сказал Маккартни. "Все девушки были старше. И я любил сидеть в углу с гитарой, пытаясь выглядеть интересным и французоподобным". Он наигрывал аккорды, которые в итоге стали песней "Michelle" и музыкальными фразами на французский манер. "Вот и Джон годы спустя спросил: 'А что насчёт той "французской" песни, которую ты играл? У неё была хорошая мелодия'." Его друг Айвен Воан был женат на женщине, которая изучала французский. "Поэтому я пришёл к ней домой и сказал: 'Направь ход моих мыслей. У меня есть идея для "Michelle." Что с этим рифмуется?' Она предложила: 'Belle', а я: 'Так, погоди минутку: ma belle. О да, хорошо'."

По мере развития Beatles Леннон и Маккартни уже меньше занимались непосредственно совместным сочинительством, однако они продолжали обмениваться идеями. Маккартни начал писать "Paperback Writer" в 1965 году после того, как прочёл в Daily Mail о about an честолюбивом писателе, возможно, Мартине Амисе. Он представил песню как письмо-просьбу будущего автора к издателю. Однажды он приехал к Леннону домой, находившимся в пригороде Лондона Weybridge. "Я сказал: 'Слушай, у меня есть идея, это письмо'. Он ответил: 'Да, какое?' Я сказал: 'Что-то вроде этого: "Dear Sir or Madam" ' – и я практически прочитал ему это письмо. И он ответил: 'Хорошо, самое то'. Я сказал: 'Ну, мы могли бы…' А он ответил: 'Нет, это то, что надо. Ничего не меняй!' Он очень хороший соавтор".

The Мелодия к "Yesterday", также датируемой 1965 годом, пришла к Маккартни во сне. Он сыграл её Леннону незаконченной, с нелепыми, наскоро написанными словами: "Scrambled eggs, oh my, baby, how I love your legs". Песня стала объектом для шуток на протяжении нескольких последующих дней, пока они пытались подобрать к мелодии подходящие слова. Наконец, Маккартни написал текст за час во время трехчасовой поездки из Лиссабона на юг Португалии вместе со своей подругой на тот момент, Джейн Эшер. "Для молодого человека это были довольно зрелые слова", - сказал Маккартни. - "Довольно мрачные. Хотя они не выглядят слишком угрюмыми сами по себе. Но опять же на психологическом уровне я задумываюсь над фразами 'Why she had to go, I don't know, she wouldn't say. I said something wrong, now I long for yesterday.' Может, это напоминало мне о маме?"

Маккартни был не менее признан и как бас-гитарист, а не только как автор песен, хотя он взялся за этот инструмент только после ухода из группы в 1961 году оригинального басиста группы Стюарта Сатклиффа. "Я думал, ладно, это свалилось на меня, посмотрим, что можно сделать", - сказал мне Маккартни. - "И Джеймс Джемерсон, бас-гитарист Motown, стал ответом. Его басовые линии были чрезвычайно хороши". Однако Маккартни развил уникальный стиль, используя свой дар мелодиста для сочинения контрапунктных басовых линий, которые добавляли песням Beatles ритм и глубину, не имевшие аналогов в популярной музыке. Леннон сказал интервьюеру в 1980 году: "Пол был одним из самых новаторских бас-гитаристов, когда-либо игравших на басу". Ещё одним выдающимся талантом Маккартни является его голос, который он может приспособить к любому стилю музыки, в котором играет: повышая свой голос до исступлённого высокого регистра, подобно молодому Элвису Пресли, в песне "Can't Buy Me Love" , или делая его резким на манер Литтл Ричарда в "I'm Down". "Мне очень повезло с голосом", - сказал Маккартни. -  "Я понятия не имею, как это происходит".

Между 1963 и концом 1965 годами Beatles написали и записали шесть альбомов: "Please Please Me", "With the Beatles", "A Hard Day's Night", "Beatles for Sale", "Help!" и "Rubber Soul". Кроме того, они регулярно гастролировали и снялись в двух фильмах: "A Hard Day's Night" и "Help!" Подобная продуктивность была возможна отчасти благодаря действовавшей тогда системе записи. "В самый ранний период  взрослые – Джордж Мартин и продюсеры – просто говорили нам, что они хотят", - сказал Маккартни. "Они говорили: 'Нам нужно записать очень много песен, вы приходите в десять часов, у вас есть получасовой перерыв для чашки чая и настройки инструментов, мы начинаем записываться в десять часов тридцать минут до половины второго. Затем у вас есть часовой перерыв до половины третьего, затем мы записываем до пяти тридцати. В утреннюю сессию мы запишем две песни, а после обеда ещё две'. Это было очаровательно. Часто Джордж и Ринго даже не слышали песню прежде. Джон и я говорили: 'Она звучит так' "- он поёт припев песни Леннона "Girl" с альбома "Rubber Soul", которую Леннон разнообразил долгим шипящим вдохом после слова "girl". "И Джон говорил: 'Я хочу добавить дыхание. Я хочу добавить вдохи'. Все идеи  оговаривались там и тогда. Определённо Джордж и Ринго были настолько сообразительны, что они просто соглашались: 'Да-да'. Они не спрашивали: 'Что ты имеешь в виду?' Ничего подобного. Ринго стоял там со своими палочками, делал пару ударов. Мы просто следовали своим идеям и играли.

"Благодаря такому методу работы", - продолжал он, - "вы заканчиваете в пять тридцать, поэтому у вас есть свободное время на вечер. Очень цивилизовано. Я жил в Лондоне, поэтому ходил в Нэшнл посмотреть на Колин Блейкли в 'Juno and the Paycock', ходил в кино, например, на 'Far from the Madding Crowd', посещал выставки, на приёмы. Всё это было чудесно. Поэтому на следующее утро, когда вы сидите за чашкой чая перед записью, вы обмениваетесь событиями".

Его новый альбом содержит песню под названием "That Was Me", энергичную рок-мелодию, в которой он демонстрирует, что его голос по-прежнему способен звучать потрясающе ярко и имеет широкий диапазон. Песня содержит куплет о его битловских временах: "That was me / Sweating cobwebs / Under contract / In the cellar / On TV / That was me!" Я упомянул, что песня, похоже, выражает изумление о той жизни, которая у него была.

"Совершенно точно, и я изумлён", -  сказал он. - "А разве я могу чувствовать иначе? Если только я полностью не заблокирую это. В Beatles было четыре участника, и я был одним из них. В творческой команде Леннон-Маккартни было два человека, и я был одним из них. То есть, прямо там, этого на всю жизнь хватит. И там был один парень, написавший 'Yesterday', и им был я. Парень, написавший 'Let It Be', 'Fool on the Hill', 'Lady Madonna' – и им тоже был я. Всех этих моментов любому хватит на всю жизнь. Поэтому то, что я участвовал во всём этом, достаточно удивительно. И тебе приходится подгонять себя. Вот об этом песня".

В то же время Маккартни утверждает, что наследие Beatles может тяготить. "Ты всегда творишь в тени чего-либо, и очевидно, если ты был одним из Beatles, ты находишься в большой тени", - сказал он. - "Теперь я могу написать песню об этом, и я должен признать, что здесь присутствует элемент естественного освобождения". Тем не менее он добавляет, что на его альбоме есть несколько песен таких, как "The End of the End", при прослушивании которых он говорит: "Чёрт, это очень хорошо". Особенно, сказал он, ему нравятся искусно округлые строки:

On the day that I die

I'd like jokes to be told

And stories of old

To be rolled out like carpets

That children have played on

And laid on while listening

To stories of old.

"Но нет", - продолжил он. - "Здесь присутствует неизбежное обдумывание, которое требует времени для полировки. Это как слой пыли, который естественным образом покрывает всё, что ты делаешь. Дилан хорошо сказал, когда его спросили о том, сочили ли он когда-нибудь песню, подобную 'Tambourine Man', и он ответил: 'Нет, ведь такая песня уже есть'. Мне кажется, что в этих словах заложена глубокая правда. Вы не сможете. Наверняка, я уже не буду так заинтересован темой о молодом писателе, как был тогда, поскольку я сам был своего рода молодым писателем. Это была моя возрастная группа. Поэтому песня 'Paperback Writer' невозможна сейчас".

Моя последняя встреча с Маккартни произошла в Риджентс-Парке, недалеко от его лондонского дома. Он предложил, чтобы мыH встретились в маленьком кафе рядом с лодочным прудом у западного края парка. Я приехал на несколько минут раньше. Небо было затянуто облаками и грозило дождём, поэтому парк был безлюдным. Вдали я увидел, как Маккартни вошёл в парк, одетый в шоколадного цвета костюм и синюю футболку. Он остановился и посмотрел на пустую детскую игровую площадку. Затем он увидел меня, помахал и присоединился ко мне за столиком в открытом внутреннем саду кафе. Мне показалось это пригодным местом для разговора о распаде Beatles, который начался после записи альбома "The Beatles" (известного как "Белый альбом") в 1968 году, когда Леннон влюбился в Йоко Оно, и конфликты по поводу деловых решений начали раскалывать группу. В 1969 году Леннон убедил Джорджа Харрисона и Ринго Старра в том, что группа должна нанять Аллена Кляйна, резкого, несговорчивого американца, в качестве их менеджера. (Брайен Эпстайн умер за два года до этого.) Маккартни хотел нанять своего тестя Ли Истмана, юриста. Остальные битлы считали, что подобное соглашение даст Маккартни несправедливое преимущество, и обвинили его в попытке завладеть как можно большим контролем над группой. Три других битла подписали контракт с Клейном, а Маккартни отказался. В мае 1969 года Клейн In May, 1969, Klein пересмотрел контракт группы с E.M.I. Новое соглашение обязывало группу выпустить два новых альбома до 1976 года, The new agreement called for the group to produce two new albums a year until 1976 за беспрецедентную сумму авторского гонорара (с тридцати девяти центов за каждую проданную пластинку до пятидесяти восьми до 1972 года, после чего эта сумма возрастёт до семидесяти двух).

В январе 1969 года группа начала съёмку фильма "Let It Be", призванного продемонстрировать Beatles, счастливо записывающих новый альбом. Вместо этого он задокументировал распад группы, охарактеризованный Харрисоном как злобный и мучительный, Старром – как печальный и апатичный, и Ленноном – как отменяющий всё, кроме Оно, которая всегда была на его стороне. Маккартни постоянно и безуспешно пытался возродить братство и  восторг у своих коллег. Присутствие Оно на каждой сессии было очевидным препятствием к этому.

Я высказал Маккартни предположение, что трудно узнать, кого винить за присутствие Оно на сессиях – Леннона, который с ней не расставался, или Оно, которая присутствовала там, где была нежеланна. "Давайте не будем ни кого из них винить", - сказал он. - "Прошло уже много времени, и прошлого уже не изменить. Они были… влюблены. И это извиняет уйму всего". Как сообщалось, Леннон также употреблял героин в то время, который не помогал налаживать взаимопонимание между ним и Маккартни. Я спросил Маккартни о том, насколько серьёзной была привязанность Леннона к наркотикам. "На самом деле я не знаю", - сказал он. - "Джон и я никогда об этом не разговаривали". Он добавил, что не может смотреть "Let It Be."

В конце 1969 года, когда противоречия между битлами стали неразрешимыми, группа распалась (о распаде было объявлено публично несколькими месяцами позже), и Маккартни страдал от того, что он описал как полный упадок сил. "Уход из группы", - сказал он мне. - "Но это был не просто распад группы. Это были обстоятельства, в результате которых группа распалась. Ведь мне пришлось подавать на них в суд. Другого выхода не было. Несколько месяцев я пытался найти другое решение. На самом деле я пытался подать в суд на Аллена Кляйна, вымарать его из картинки и просто смыть там водой. Но он не был частью ни одного соглашения. И мне сказали, что единственные люди, на которых я могу подать в суд, были остальные битлы. Я сказал: 'Но ведь я не могу это сделать'. Так что это ввергло меня если не в депрессию, то в очень-очень трудные времена, когда я приходил на встречи, и там всегда трое были против одного. И это совсем не смешно. Когда они твои друзья.

"До сих пор есть люди, которые говорят: 'Он подал в суд на своих друзей', " – продолжал он. -  "Как будто это далось мне легко. Как будто меня это забавляло".

Внезапно неподалёку остановилась молодая женщина. "Извините, что прерываю", - сказал она, - "но нельзя ли мне сделать с вами фотографию для моих сыновей?" Две её маленьких сына стояли поодаль. Маккартни, недовольный подобный вмешательством, вежливо сказал: "Вообще-то, я не хочу, если вы не возражаете. Я пожму вам руку. Но я не делаю фотографий".

"Я хочу отправить моим родителям…"

"Я знаю, милая, вы и любой другой. Но я не делаю этого. Вот почему. Я надеюсь, вы не против. Я надеюсь, вы не думаете, что я заносчив…"

"Нет!" – сказал она.

"Но я думаю, у вас замечательные сыновья".

В итоге женщина ушла, и Маккартни сказал: "У всех есть фотокамера. У всех есть телефон, приятель. Это не просто папарацци, пару которых я встретил сегодня утром. И также у меня были две просьбы от людей сфотографироваться с ними. Я не хочу фотографироваться с каждым человеком на Земле, особенно когда у меня личный момент".

Я вернулся к теме распада  Beatles. "Это были адски тяжёлые времена, и я еле их пережил", -  сказал он. - "Я подал в суд на друзей, я не работал, я пил днём, пытаясь притвориться, что я 'гуляю', но этого не было. И Линды оказалась моим спасителем. Сильная женщина. Она старалась и помогала держаться мне". Я спросил, написал ли он в тот мрачный период какие-нибудь песни. Он задумался на мгновение и сказал: " 'Maybe I'm Amazed' "- сильная баллада о том, как он нуждается в Линде в момент своей жизни, когда он, как поётся в этой песне - "I'm a lonely man who's in the middle of something that he doesn't really understand". Песня появилась на его первом замечательном сольном альбоме "McCartney", который был выпущен в апреле 1970 года, спустя несколько дней после того, как Beatles объявили о своём распаде.

В марте 1971 года Британский Высший суд удовлетворил иск Маккартни в деле против Леннона, Харрисона и Старра, и коммерческое предприятие Beatles было передано ответственному управляющему лицу, вместо Кляйна. "Затем всё закончилось", - сказал Маккартни. - "мы избавились от Кляйна. Спустя годы наша дружба вернулась. И парни, каждый в отдельности, благодарили меня". К 1972 году остальные битлы разочаровались в Кляйне и не продлили свои контракты с ним. Кляйн подал в суд на Beatles за нарушение контрактных обязательств, и они ответили ему тем же. (Дела были улажены в итоге вне суда.)

В середине семидесятых Маккартни и Леннон, не видясь друг с другом в течение нескольких лет, встретились в Нью-Йорке, куда переехал Леннон. "Он был посвежевший и замечательный", - вспоминал Маккартни. - "Я встречался с ним, когда приезжал в Нью-Йорк, часто чтобы снова обрести то замечательное ощущение, которое у нас было в ранние времена". К моменту убийства Леннона в декабре 1980 года они снова были друзьями. "За что я глубоко благодарен", - сказал Маккартни. - "Было бы очень тяжело, если бы это было не так".

Начал моросить холодный дождь. Маккартни предложил зайти в кафе, которое было пустым. Мы сели в углу. Мне было интересно, думал ли он о шестидесятых как о волшебном времени. "Мне кажется, я вспоминаю его в этом ключе", - сказал он неуверенно. "Но, как и вседа, есть сопоставление. Когда я писал 'Let It Be', например" – песня начиналась словами "When I find myself in times of trouble / Mother Mary comes to me" - "Я слишком много тусовался. Мне приснился сон, в котором ко мне пришла мама и сказала: 'Всё будет хорошо. Будь что будет'. Вот откуда родилась песня. Поэтому определённо я не чувствовал себя слишком хорошо. Остались не только золотые воспоминания".

Упоминание его матери, к которой он ссылался в своей беседе со мной почти также часто, как к Beatles, напомнило мне о том, что Маккартни сказал мне во время нашей первой встрече в офисе M.P.L. пятью днями раннее. Тот день был солнечным и спокойным, прекрасный весенний полдень в Лондоне, вдохновившим его на написание весёлой "Good Day Sunshine" с альбома "Revolver". Мы разговаривали о многих потерях, которые он пережил за последнее время.

"Я в таких делах такой же, как и все", - говорил он. "Потеря матери, когда мне было четырнадцать, было главной трагедией в моей жизни. Но когда я думаю о себе, я, несмотря ни на что, достаточно оптимистичен, полон энтузиазма, способен пережить что угодно. По некоторым причинам она бы этого хотела. Я знаю наверняка, что она бы этого хотела. Я знаю, что этого бы хотела Линда. Я знаю, что этого бы хотел Джон, и Джордж бы этого хотел. Мой отец бы этого хотел. Они были очень позитивными людьми. И мысль о том, что их смерть может ввергнуть меня в мрачную депрессию, беспокоила бы их. Я абсолютно уверен в этом. Так что это помогает мне держаться". Когда он говорил, его глаза устремились в большое окно, выходившее на площадь Сохо, где солнечный свет скользил по новым листьям. "Когда светит солнце так же, как сегодня", - сказал он. - "Я влюблён".

Перевод: MaccaRock